Священник Максим Обухов, руководитель Православного медико-просветительского центра «Жизнь»:Нельзя только отрицать грех, надо помочь людям найти выход

— Отец Максим, нередко приходится слышать мнение, что говорить об абортах — это не дело Церкви. Что вы об этом думаете?

— Каково время, таковы и задачи. Впервые на вопиющие факты обратил внимание общественности и Православной Церкви протоиерей Димитрий Смирнов, который и создал на своем приходе при московском храме Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке центр «Жизнь». Задачу утвердить в сознании людей ценность жизни пусть еще крошечного, абсолютно беззащитного, но уже человека, которому Господь дал бессмертную душу и шанс появиться на свет, — эту задачу наш Центр ставит во главу своей работы и сейчас.

Жизнь младенца — в руках его матери. Как она поступит, когда узнает, что носит под сердцем младенца? Что делать, когда мать не может принять этого дара по своему невежеству? Будет ли беременность бременем или станет счастьем? «Бери от жизни все!», «Делай, что хочешь!», «Люби себя!» — сегодня эти и другие рекламные слоганы определяют жизненные приоритеты многих. В навязываемый рекламой образ жизни часто не вписываются дети, а тем более — много детей.

— Что удалось сделать за эти годы?

— Не слишком много. Но результаты все-таки есть. В том числе и с нашей помощью было изменено законодательство. В 2003 году вышло новое постановление Правительства РФ «О перечне социальных показаний для искусственного прерывания беременности». Из 13 «социальных показаний», имевшихся в предыдущем постановлении, в новом осталось 4. Это, конечно, не полная победа, но уже что-то. А главное — мы разбудили интерес к этой проблеме в «сонном» общественном сознании. Кроме того, заметно снизилось число абортов и возросло количество людей, активно выступающих в защиту жизни.

— Вы очень скромно оцениваете результаты своей работы. С чем это связано?

— В нашей работе мы столкнулись с целым комплексом проблем, которые становятся для многих женщин причиной, толкающей их к убийству своего ребенка в утробе. Выявление этих причин и помощь в их устранении стали основой деятельности центра «Жизнь» на следующем этапе. Постепенно мы пришли к осознанию того, что аборт — это средство, с помощью которого человек реализует свою жесткую внутреннюю установку на обеспечение собственного комфорта. Поэтому, ведя борьбу непосредственно с абортами, мы можем кого-то убедить, но это не переламывает ситуацию в целом.

Число абортов постоянно снижается, но рождаемость все равно остается низкой. Почему? Люди соглашаются: да, аборт — это убийство, это нехорошо, но ищут другие способы реализовать свои эгоистические установки. При этом возможно сохранить жизнь уже зачатому ребенку, а что дальше?

— Есть ли выход?

— Эффективность борьбы с абортами в отрыве от укрепления семейных устоев очень мала. Поэтому в последнее время мы поворачиваемся именно к жизни семьи. К вопросам современного состояния семьи Церковь обратилась в 2004 году на Всероссийском общественно-церковном демографическом форуме. Последующие Международные образовательные Рождественские чтения были посвящены теме «Семья и брак». Вопрос в том, что мы реально можем сделать для укрепления семьи? Издавать книги — это очень нужно, и мы это делаем; говорить в церковной проповеди о семье — то же. Но кто это услышит, кто прочтет?

— Те, кто ходят в храм. Те, кто в ограде Церкви.

— Вот именно. А сознание представителей основной массы современного общества уже полностью захвачено средствами массовой информации, которые несут совсем другие жизненные ценности.

— Что можно сделать на этом поприще? Ведь сегодня в телевизионном эфире практически нет места не только для церковной проповеди, но и для старых добрых фильмов.

— Но есть видеофильмы, есть региональные телестудии, есть на спутниковом телевидении первый общественный православный телеканал «Спас».

С чем можно идти к массовому зрителю? Новый кинофестиваль «Семья России», в организации которого мы участвуем, как раз и призван заявить об этих проблемах.

Нельзя только отрицать грех, надо помочь людям найти выход из замкнутого круга проблем. А он есть. Но сегодня нормальная, благополучная семья — это настолько редкое явление, что о нем нужно говорить как можно больше, нужно специально показывать такие семьи. Бывает так, что молодые люди просто не видят подобного примера ни у себя дома, ни в своем близком окружении. Повлиять на поведение человека можно, предложив ему образец для подражания. Если у нас не получится изменить жизнь в уже сложившихся семьях, то есть надежда, что подрастающее поколение хотя бы увидит то, к чему можно стремиться.

Как привлечь внимание современной молодежи? Раз молодежь уже живет в среде ярких образов кино, то нам этим и надо заниматься. Если пока большой экран нам не по карману, то надо делать видеофильмы, телевизионные передачи. Поэтому я считаю, что наш кинофестиваль телевизионных короткометражных фильмов имеет очень большое значение. Думаю, это такой проект, который может повлиять на общественное сознание в большом масштабе. Кроме того, я очень рад, что фестиваль привлек к проблеме семьи ряд талантливых авторов, в том числе из русской глубинки.

В этом году главный приз фестиваля получил фильм Татьяны Пономаревой из Воронежа, который рассказывает о самой обычной семье молодоженов, пока ничем не примечательной. Снят этот фильм буквально «на коленке». Однако, когда видишь позитивный пример, хочется ему подражать, потому что в человеке заложено желание подражать хорошему.

— Сколько в вашей семье детей?

— Шесть. Старшей, Евдокии — 12 лет, потом идут Митрофаний, Антон, Василий, София, Татиана.

— Центр «Жизнь» существует 13-й год. Получается, ваша семья росла вместе с ним. Вы прочувствовали проблемы жизни большой семьи в современной России не только на опыте своих прихожан и тех, кому помогает центр «Жизнь», но и, что называется «на собственной шкуре»?

— Я бы сказал, что весь мой опыт подсказывает, что больше проблем у однодетных семей. Сколько я ни видел семей с одним ребенком, это всегда ощущается. Хотя в народе иногда слышится упрек: лучше одному дать в четыре раза больше, чем родить четверых, и они в чем-то будут испытывать недостаток. На практике оказывается, что родители с этим одним ребенком намучаются ровно в четыре раза больше, чем думают.

— Расскажите о вашей матушке. Как ей удается управляться со всеми делами по дому? Как вы воспитываете своих детей?

— Матушку зовут Дарья. Сказать, что мы полностью управляемся с детьми, нельзя. Сколько ни делай, все равно что-то да не успеешь. Хочется больше вовлекать детей в хозяйственные дела, но им нужно и учиться, и отдыхать, и играть. К сожалению, у нас нет постоянно присутствующих бабушки или дедушки, которые могли бы помогать каждый день. Зато очень помогает отсутствие в доме телевизора. Новости я могу узнать через интернет, а фильмы дети смотрят по видео или на компьютере. Причем, смотрят именно то, что я выбираю.

Мы стараемся поощрять творческие занятия детей. Мальчики, например, очень любят строить крепости, мы возводим крепостные стены из кирпичей, которые сами лепим из глины. Я с удовольствием всем этим занимаюсь, но времени на общение с детьми у меня совсем немного.

— Как ваши дети воспринимают чудо рождения каждого нового члена семьи?

— Такое впечатление, что у детей заложено в подсознании желание жить в многодетной семье. Каждый раз они с восторгом встречают маму с младенцем. Я помню, когда мы привезли шестую сестренку из роддома, то самые младшие дети встретили нас на пороге. Они постояли, посмотрели, а потом пошли к себе, взяли свои любимые игрушки и с трепетом положили их сначала на сетку внизу коляски, а потом обложили малютку подарками, которые трехдневному младенцу совершенно не нужны. Я всегда удивляюсь, как маленькие дети понимают друг друга.

— Вам приходится заниматься еще и проблемами, которые так или иначе связаны с медициной, здесь нужно быть специалистом. Есть ли у вас медицинское образование?

—    Да, я окончил медицинское училище и Московский медицинский институт, теперь это Медицинская академия. По специальности я провизор. Вообще, я люблю фармацию, химию, фитотерапию, думаю, у меня мышление химика, как это ни странно. Передо мной была карьера административного работника в фармацевтической промышленности, подумывал я и о биохимии. Но революция 90-х все изменила. Я не хотел бы говорить, что я отказался от первоначальной профессии, ведь все равно я остаюсь провизором, аптекарем, пусть даже не практикующим. От этого никуда не денешься, это, можно сказать, пожизненно.