Иеромонах Николай (Сахаров), насельник Иоанно-Предтеченского монастыря в Эссексе: Богослов нетварного света

Международная богословская конференция, посвященная наследию схиархимандрита Софрония (Сахарова), состоялась в Афинах 19—22 октября 2007 г. Тема конференции была сформулирована смело и вдохновенно: «Старец Софроний — богослов нетварного света». Организаторами конференции выступили Ватопедский монастырь, один из самых авторитетных на Святой горе, и лично его игумен архимандрит Ефрем, совместно с Центром греческой православной культуры. Свои приветствия участникам конференции направили Патриархи: Константинопольский Варфоломей, Александрийский Феодор, Московский и всея Руси Алексий, Сербский Павел, Румынский Даниил, Архиепископы Кипрский Хризостом и Афинский Христодул. Конференция стала важным свидетельством широкого почитания архимандрита Софрония во всем православном мире.

— Отец Николай, расскажите о конференции и о том, какие задачи стояли перед ее участниками?

— Несколько лет назад Ватопедский монастырь решил провести ряд конференций, посвященных великим старцам нашего времени. Первой состоялась конференция, посвященная о. Иосифу, и теперь состоялась вторая, посвященная о. Софронию. Это наши современники, которые прославились своей жизнью, но еще не причислены к лику святых. И монастырь провел конференцию, чтобы дать Церкви возможность выразить свое соборное мнение об о. Софронии и его наследии.

Первоначально предполагалось, что конференция будет проходить в помещении Военного музея в Афинах. В этом зале регулярно проводятся церковные конференции, и мне уже приходилось бывать на них раньше. В  частности на конференции, посвященной свт. Григорию Паламе. Это было обычное мероприятие подобного рода.

Когда я ехал на конференцию, посвященную о. Софронию, я думал, что будет как всегда — соберется зал, участники будут слушать доклады. Но как только я попал туда, был поражен. Конференция открылась чтением посланий многих Предстоятелей Поместных Церквей. И сразу же,  с первого часа конференции стало понятно, что это событие выходит далеко за рамки одной Поместной Церкви. Были приглашены лучшие богословы Греческой Церкви, России, Англии и других стран. С первого момента возникла совершенно удивительная атмосфера.

Первым выступал архимандрит Захарий (Захариу) из нашего монастыря. Он говорил о жизни о. Софрония, и его рассказ задал тон всей конференции. Разговор о старце приобрел характер глубоко личный, многие люди плакали, когда говорили о старце, и это были слезы любви. Те, кто его видел, любили его лично, для кого-то он успел сделать добро. О. Захарий мне сказал: «Вот, смотри, отец Софроний при своей жизни посеял много благословений, а сейчас он пожинает плоды». Потому что многие епископы, профессора богословия встречались с ним, и практически каждый чем-то ему благодарен. И этот опыт личной встречи они пронесли через всю свою жизнь.

Собравшихся особенно тронул рассказ одного монаха из Свято-Павловского Афонского монастыря. Он прослезился, рассказывая, как отец Софроний во время Второй мировой войны спас монастырь от гибели через пророческое слово, которое ему было дано.

Когда я ехал на конференцию, то совершенно не сомневался, что это будет небольшая встреча. Но уже в первый день зал наполнился моментально. К вечеру первого дня в зал уже невозможно было войти. В коридорах выставили стулья, но даже этого не хватило — пройти было невозможно. Толпы людей стояли на улице и слушали доклады. Мне рассказывали, что для них даже специальный экран установили, чтобы они видели происходящее в зале. Кроме того, все три дня конференция в прямом эфире транслировалась по радио, и мне казалось, что слушала ее вся Греция. Многие слушали интернет-трансляцию, и резонанс был колоссальный.

Было очевидно полное единодушие всех участников — и слушающих, и докладчиков. Прежде всего, это была большая радость. Всем было приятно говорить о старце, слушать о нем. Каждый раз, когда звучали слова старца, зал наполнялся совершенно особой атмосферой. Атмосферой любви. Потому что о. Софроний как-то сказал: «Если монашеская жизнь нас не учит любви, то я не знаю, какое найти оправдание монашеской жизни».

Перед аудиторией выступали ведущие богословы Греческой Церкви. Митрополит Иерофей (Влахос) говорил о важности понятия личности в богословии о. Софрония. Митрополит Пергамский Иоанн (Зизиулас) тоже выступал, и говорил с особой любовью. Каждый начинал свое выступление с какой-то личной нотки: как он встретил о. Софрония. Так, митрополит Иоанн сказал очень трогательные слова: «Многие из нас были под его епитрахилью».

Было удивительное чувство всеобщего участия в этой конференции. Поскольку конференция передавалась по радио, сразу приходило очень много отзывов, вопросов. Было такое ощущение, что в эти три дня православные Афины благодаря радиотрансляции жили единой жизнью. По радио конференцию слушали, наверное, абсолютно все, потому что те, кто не смог посетить дневные сессии, приходили вечером, но они знали, о чем говорилось в течение дня. Так известный греческий богослов священник Николай Людовикас говорил мне: я слушал ваш доклад, когда вел машину, и знаете, с этим я согласен, а с этим нет.

От Русской Церкви на конференции были епископ Иларион (Алфеев) и архимандрит Алипий (Кастальский). Архимандрит Алипий — духовно мудрый человек. Он говорил абсолютно трезво об отношении к о. Софронию в России. Он, конечно, немного удивил афонских монахов, когда сказал, что некоторые  русские богословы считают, что о. Софроний был в прелести. И когда этим богословам говорят: «Знаете, весь Афон почитает о. Софрония», они отвечают: «Значит, и весь Афон в прелести». Конечно, монахи смиренно улыбнулись. Но никто ничего не сказал, по афонской традиции. В своем докладе о. Алипий сумел показать глубокую связь между о.  Софронием и Русской Церковью. И это было очень важно.

Одной из главных тем конференции была проблема национализма в Церкви. О. Софроний часто нам повторял: «Если вы низведете Христа до уровня нации, будете говорить: мы — особая нация, мы имеем особый доступ ко Христу и особую любовь Христа, — если так думать, — говорил о. Софроний, — то знайте, вы во тьме». Отец Софроний говорил, что люди очень часто признаются, что не могут преодолеть в себе национализм. Тогда, говорил о. Софроний, я думаю, и спасение невозможно. Для отца Софрония примером был старец Силуан, который молился за весь мир, за каждого человека. Понятие «нации» отходило на второй план, потому что все люди, все человечество — это и есть Адам. Вот за что молился о. Силуан. И об этом же говорил и известный патролог Жан-Клод Ларше. Это важная идея в учении о. Софрония, которая объединила всю Церковь — и на Западе, и в России, и в Греции. Неслучайно и Святейший Патриарх Алексий отметил вселенский масштаб о. Софрония. О. Софроний — как бы всеобщий, всемирный по масштабу. Он жил в России, жил на Афоне, жил на Западе. Он сумел своим учением объединить людей...

Православие — вот что сейчас очень важно. Поэтому даже вопросы политики отступили на второй план, они были просто неуместны. Там был совсем другой дух.

Все закончилось торжественным ужином, на котором очень трогательно говорил владыка Иоанн (Зизиулас). В начале своего выступления он сказал о том, что этот симпозиум имел историческое значение. Наследие о. Софрония было «проверено» соборным опытом Церкви. И результат был потрясающий и ошеломляющий.

Удивительным было и то, что, хотя конференция проходила с утра до вечера и там были пожилые люди, старые монахи, ни разу я не видел, чтобы кто-то слушал без интереса. Все были буквально поглощены каждым докладом.

— О чем был ваш доклад?

— Меня пригласили читать три доклада. Первый — о послушании, и в нем я приводил слова о.  Софрония о том, что дисциплина сама по себе не имеет в Церкви никакого значения, если она не соединяется с любовью. Второй доклад был об ипостасной эсхатологии о. Софрония. И  третий доклад — о его переписке. Отец Софроний очень любил писать письма. Это было его «хобби», увлечение...

— Как вы думаете, почему?

— Сама форма письма, если вдуматься, это очень личный момент. Я имею в виду личное общение с другим человеком, которое возможно на бумаге. Тут стоит вспомнить, что в нашей Церкви эта форма общения стала частью Священного Писания. В личных письмах апостола Павла можно увидеть процесс динамического раскрытия личности, и именно в контексте межчеловеческих отношений передается Божественное откровение... Христос вступил в человеческие отношения с апостолами, и они также через личную проповедь передали свою личную любовь ко Христу.

В одном из своих писем сестре Марии в Россию о. Софроний написал: «Мне нравится писать вам, и каждый раз упоминать имена всех и каждого лично». Сама любовь к написанию писем является неотъемлемой частью богословского «послания» о. Софрония. Прежде всего, я говорил о важной переписке с Давидом Бальфуром. Но не только о ней. В ближайшее время должна выйти переписка о. Софрония с о. Георгием Флоровским. Она небольшая по объему, но очень глубокая. Когда о. Софроний приехал с Афона во Францию в 1947 году, у него, как всегда, оставались сомнения, — он никогда не доверял себе, пытался удостовериться в истинности своих взглядов. Поэтому он написал о. Георгию: «Я посылаю вам свои богословские взгляды, чтобы знать, что стою на пути истины. На пути святых отцов. Чтобы не отступить от возлюбленного мною Православия ни в чем». И из их переписки видно, насколько глубока была гармония взглядов этих двух людей!

Взять ту же проблему национализма, которую обсуждали о. Софроний и о. Георгий Флоровский. Один из митрополитов как-то спросил у о. Георгия: «Не раскаиваетесь ли вы, что вы находитесь не в той Церкви, в которой крестились, не в Русской Православной Церкви?» О. Георгий ответил: «А я не знал, что такая существует. Для меня существует только одна Православная Церковь». И тогда, писал протоиерей Георгий архимандриту Софронию, «я почувствовал, насколько глубоко меня ранит и печалит сведение христианства на уровень национальный». О. Софроний  ответил ему на это письмо: «Да, для меня не существует ничего более универсального в этом мире, чем наш Христос. Царствовать в этом мире — это значит обнять любовью всю тварь. Только такое Православие я понимаю».

Как-то раз, когда о. Софроний шел по дорожке по монастырскому саду, к нему подошел один англичанин и сказал: «Отец  Софроний, я стал православным». О. Софроний посмотрел ему в глаза продолжительно, серьезно, улыбнулся и сказал: «Православным? А  я уже семьдесят лет пытаюсь стать православным, и не получается».

Все уехали с этой конференции под большим впечатлением, с глубоким вдохновением на духовную жизнь. Я очень надеюсь, что все материалы конференции скоро будут опубликованы, и все, кто желает, смогут ознакомиться с докладами.

Беседовал Сергей Чапнин