ЗАКРЫТЫЙ ГОРОД САРОВ

В конце 1938 года Саровские исправительно-трудовые учреждения НКВД были закрыты. Здания и оборудование перешли Наркомату машиностроения. За годы войны Саровский машиностроительный завод, ставший оборонным предприятием, выпустил около 400 тысяч корпусов для снарядов к реактивным минометам — знаменитым “катюшам”.

А в 1946 году на саровской земле начал развиваться советский атомный проект.

20 августа 1945 года в СССР был создан Специальный комитет под руководством Лаврентия Берии. Именно он стал руководить советским атомным проектом, к которому были подключены сотни институтов и предприятий по всей стране.

9 апреля 1946 года было принято закрытое постановление Совета Министров СССР о создании секретного конструкторского бюро. Его начальником был назначен Павел Зернов, главным конструктором — Юлий Харитон.

С конца 1945 года шел поиск места для размещения сверхсекретного объекта. Весной 1946 года Ю.Харитон и П.Зернов осмотрели Саров, где прежде находился монастырь, а теперь размещался военный завод. В итоге выбор остановился на этом месте — очень уединенном, удаленном от крупных городов и одновременно имеющем начальную производственную инфраструктуру и комплекс каменных монастырских зданий.

Постановлением Совета Министров СССР за подписью И.Сталина территория секретного КБ была превращена в закрытую режимную зону. Саров был изъят из административного подчинения Мордовской АССР и исключен из всех учетных материалов. Летом 1947 года периметр зоны был взят под войсковую охрану.

Сверхсекретность в тот момент была необходима. На реальный ядерный паритет с Соединенными Штатами Россия вышла лишь к концу 1960-х годов, и до поры надо было скрывать не само наличие у нас ядерного оружия, а то, насколько его мало.

Секретный город имел разные имена: Москва-Центр-300, Кремлев, Арзамас-75. Легендарным стало — Арзамас-16.

Совет Министров СССР определил жесткие сроки создания объекта. Но строительство шло трудно, и первые производственные корпуса были готовы только в начале 1947 года. Часть лабораторий разместилась в монастырских строениях.

Со всего Союза прибывали лучшие специалисты и рабочие. Это заставляло уделять особое внимание жилому поселку, который постепенно приобретал вид небольшого города. Одновременно со строительством жилья возводился медицинский городок, строились библиотека, киноклуб, стадион, парк культуры и отдыха.

Первая в мире церковь преподобного Серафима была переделана под городской театр. Келья святого была разрушена, а источник на Ближней пустынке засыпан.

29 августа 1949 года на полигоне под Семипалатинском состоялось первое испытание советского атомного оружия. Оно оказалось успешным, и с 1953 года ядерное оружие стало поступать в войска.

Отношения нового научного города со своим прошлым были сложными. Многое было разрушено. Главные соборы Саровской пустыни взорвали в начале 50-х. Говорили, что их надо разобрать из-за ветхости, чтобы они не упали. А когда стали взрывать, провозились очень долго: подорвать все удалось с большим трудом и не за один раз, настолько прочная была постройка.

Но отношение к сохранившимся святыням было очень разным. В самом конце пятидесятых годов, когда руководителем объекта был генерал Борис Музруков, произошла удивительная история. Сверху был спущен приказ: подорвать сохранившуюся колокольню Саровской пустыни, которая “демаскирует объект”. Специалисты подготовили проект проведения работ, все было готово к подрыву. По устному преданию, Борис Глебович на свой страх и риск распорядился приостановить работы и направил в Москву рапорт примерно следующего содержания: мол, в связи с многочисленными запусками искусственных спутников земли, в ближайшее время следует ожидать бурного развития космической фотографии. В этих условиях колокольня неминуемо потеряет свое значение ориентира на местности, поэтому тратить государственные средства на ее разборку считаю бесхозяйственным. И колокольня была спасена, стоит до сих пор — правда, увенчанная не главой и крестом, а уродливой телевизионной антенной.

Секретный объект, созданный для реализации атомного проекта, со временем преобразовался в крупнейший в стране многоцелевой научно-исследовательский и опытно-производственный центр. Сейчас он называется Российский федеральный ядерный центр — ВНИИ экспериментальной физики.

Вокруг Института вырос город с населением почти 90 тысяч человек. Открыто о нем стали говорить с 1990 года. Тогда он назывался Арзамас-16.

В 1995 году усилиями горожан и при поддержке российских деятелей культуры закрытый ядерный город обрел историческое имя Саров. Однако закрытость города, связанная с обеспечением безопасности крупнейшего ядерно-оружейного центра, сохраняется и сегодня.

Мощи преподобного Серафима Саровского были вновь обретены в январе 1991 года в Санкт-Петербурге. В июле того же года состоялось их перенесение в Дивеево. Путь следования мощей проходил через Москву, Владимир, Нижний Новгород, Арзамас, где при большом стечении народа проходили торжественные богослужения. 30 июля 1991 года рака с мощами была помещена в Троицком соборе Дивеевского монастыря, в 18 км от Сарова. Так исполнилось прижизненное предсказание Серафима, что “возляжет он в Дивееве”.

В эти же дни состоялось первое посещение закрытого города Святейшим Патриархом, сопровождавшееся огромным стечением горожан. С тех пор Предстоятель был в Сарове пять раз.

Церковная жизнь возобновилась в Сарове весной 1992 года. Первое общественное богослужение состоялось на монастырской площади на Пасху. На Троицу приходу передали небольшое здание бывшей кладбищенской церкви Всех Святых, в котором до этого находился хозяйственный магазин.

Церковная жизнь восстанавливается непросто. Все минувшие годы были отмечены удручающим непониманием того, какое наследство досталось городу, за какое достояние отвечают перед Россией и православным миром нынешние жители Сарова. Относится это в первую очередь к городским властям, но далеко не к ним одним.

В самом конце 2000 года политика местных властей резко изменилась. Они вспомнили о том, что 1 августа 2003 года грядет 100-летие со дня канонизации прп. Серафима, и широко объявили, что подготовка к празднованию — важнейшая для города задача. Был создан попечительский совет по подготовке к празднованию, куда вошло не только местное, но и областное руководство.

Но “привычки ума” тянут назад. И вот опять начались разговоры о том, что не надо-де торопиться с переселением театра в новое здание, чтобы успеть освятить церковь Серафима непременно к празднику. Ждала Церковь, ждала и еще подождет. А для города главное — это театр, и построен он должен быть как следует и без спешки.

Что делать, нет пока у многих горожан чувства исторических пропорций, не умеют они соразмерить государственную и народную значимость двух событий — строительства еще одного из многих провинциальных театров и обретения Русской Церковью дома преподобного Серафима. Нет и ощущения соборной вины за своих предков — тех, что с наганами в руках “закрывали” здесь (как им казалось — навсегда) церковную жизнь.

Но существует и другой взгляд на эти вопросы. Директор Ядерного центра член-корреспондент РАН Радий Илькаев считает: “Город и институт создавались в святом месте. Мы помним об этом. К сожалению, в прежние десятилетия было взорвано два храма. Мы несем за это ответственность... Я не хочу обвинять ни тогдашних руководителей, ни тогдашних исполнителей. Они поступали по тем правилам, которые существовали в то время. Но наша вина есть, и я приношу официальное извинение всем православным людям нашего города и нашей России.

Я солидарен с тем, что в храме преподобного Серафима Саровского должна идти церковная служба. Трудно себе представить, что во многих странах мира такие храмы существуют, а у нас его нет. И то, что мы у себя не можем возродить свой храм Серафима Саровского, первый в мире, нас не украшает. Мы должны сделать все, чтобы он как можно быстрее был восстановлен”.

Несмотря на все проблемы, город начал свое движение к празднику. С территории монастыря уже перенесен памятник Максиму Горькому. Неподалеку, на месте разрушенного храма Пресвятой Богородицы, воздвигнут крест с лампадой. Радением добрых людей строится новый храм преподобного Пантелеимона в больничном городке.

Ведутся восстановительные работы в храме прп. Серафима Саровского, который был освобожден всего несколько месяцев назад. В середине апреля иконописцы начнут роспись храма.

В Сарове сошлись воедино живая память народа и Церкви о батюшке Серафиме, высочайший уровень развития науки, последняя возможность защиты Отечества силой грозного оружия. Не может быть, чтобы все это соединилось случайно. В новом тысячелетии от Рождества Христова Россия мыслится как держава, где православие — не музейная достопримечательность, а надежная опора людей, создающих передовую науку и технику, современную культуру, крепкое государство.

Саров может явиться местом, органично объединяющим церковную и светскую мысль, глубокую молитву и высокопрофессиональную работу. Если опыт подобного единства появится — и появится именно здесь, под покровительством батюшки Серафима, — значение этого для грядущей России может быть поистине огромным.