О прозорливости батюшки Серафима

В середине XIX века редактором саратовской газеты “Губернские ведомости” был Андрей Филиппович Леопольдов. За свою честность и справедливость он пользовался уважением жителей города. В начале 1864 г. он рассказал о следующем случае из своей жизни.

В начале тридцатых годов я был студентом Московского университета, — так начал свой рассказ Андрей Филиппович, — и, как и многие из моих товарищей, я увлекся западным вольнодумством: в Бога не верил, над обрядами Православной Церкви смеялся.

В 1832 г. мне случилось проживать недалеко от Саровской пустыни. Слава о Саровском пустыннике и его прозорливости в это время циркулировала уже по всей России. Из любопытства и мне захотелось повидать этого старца. И вот я в Сарове. Справляюсь об о. Серафиме: мне говорят, что он в своей пустыньке; указывают мне дорогу, и я иду — иду не с целью получить назидание, как все поклонники, а поглумиться над старцем. Подхожу и вижу: старец сидит над колодцем и смотрит в него. Неверие охватило мою душу и вызвало глумление над старцем. Чем бы заниматься каким-нибудь делом, а старик бездельничает, сидит и смотрит в колодезь, думал я, а еще почитают его святым. Осудил и народ русский за его темную и безотчетную веру. Старец сидел ко мне спиной и меня не видал. Но вдруг он поднимает руку и приглашает меня ею подойти ближе. Подхожу. “Смотри на дно колодезя”. Смотрю. “Видишь, — говорит старец, — вода бьет ключом из земли и вместе с нею поднимаются песчинки: они поднимаются и падают, поднимаются и опять падают, а вода остается чистою. Эти песчинки не могут возмутить воды. Так и вы, вольнодумцы, стараетесь возмутить Церковь Православную, замутить ее чистое и святое учение, подобно этим песчинкам, с своим учением будете падать вниз и вы, а учение св. Православной Церкви будет стоять чистым во веки”. Когда о. Серафим говорил эти слова, у меня по всему телу пробежал мороз, волосы на голове зашевелились. Пораженный прозорливостью старца, я пал пред ним на колена, исповедал пред ним свой грех неверия и глумления над Православием и слезно просил его молитв и благословения. Ни слова укора, только теплотою и любовью дышало его наставление и согрело мое холодное сердце верою и любовью к Богу. И с тех пор я переродился, из неверующего сделался верующим. И вам, любезные юноши, даю сердечный совет быть в постоянном послушании Православной Церкви.

“Душеполезный собеседник”, 1903 г.