Выступление митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла на международной конференции«Культурное и духовное многообразие — богатство Европы».

Процессы, происходящие сегодня в странах Европейского Союза, не могут не вызывать интерес у мыслящего человека, даже если он живет за пределами этих государств. Сегодня западный регион Европы оказался под действием двух тенденций, имеющих сильнейшее влияние на все стороны человеческой жизни.

С одной стороны, действует мощный центростремительный импульс. Об этом наглядно свидетельствуют географическое расширение ЕС и качественное развитие европейской интеграции. В мае этого года география Евросоюза расширится за счет десяти стран Центральной и Южной Европы. А в 2007 году, вероятно, в его состав войдут еще несколько государств этого региона. О качественных изменениях в ЕС свидетельствует процесс выработки европейской Конституции, который занял больше года. Центростремительная тенденция на Европейском континенте требует и идейного обоснования, поэтому в последнее время так много говорится о выработке общеевропейской идеи, которая сплачивала бы народы, входящие в Европейский Союз.

С другой стороны, расширение Европейского Союза означает вхождение в него стран, принадлежащих к разнообразным религиозным и культурным традициям. Вспомним, что даже в рамках существующего Союза никогда не затихали дискуссии о культурном и региональном плюрализме, о путях его развития. В свое время для разработки этих вопросов был создан Комитет регионов в составе Комиссии ЕС. Это говорит о том, что Европейскому Союзу всегда, на всех стадиях его развития, приходилось решать проблему нахождения результирующей между централизмом и плюрализмом.

Совершенно естественно, что православные верующие, проживающие в странах, вступающих или планирующих вступление в ЕС, небезосновательно задаются вопросом: как будет сохраняться их религиозно-культурное своеобразие в условиях динамичного развития централистской тенденции в Европе? Будут ли единые ценности Европейского Союза вырабатываться и корректироваться согласно религиозно-культурным особенностям всех народов? Или в качестве единого стандарта будет навязано одно из существующих в Европе мировоззрений?

О тех проблемах, которые вызывает столкновение центростремительной и плюралистической тенденций в рамках Европейского Союза, мне и хотелось бы поразмышлять применительно к религиозно-культурной сфере.

Первая проблема — это подмена процесса выработки единых ценностей, которые должны еще только появиться, либерально-гуманистическими стандартами. Конечно, единая Европа не может существовать без общих ценностей. Но они должны появиться в результате диалога различных мировоззрений, а не через объявление одной системы ценностей единственно правильной. В этом случае европейская интеграция окажется самой классической экспансией, сметающей все, что не согласно с ее ценностями.

Наши многолетние наблюдения за развитием законодательной базы Европейского Союза в религиозной, культурной, социальной, экономической и политической жизни представляют нам примеры явного доминирования либерально-гуманистического мировоззрения в европейских интеграционных процессах. Самый свежий пример подобного предпочтения одного мировоззрения другим системам ценностей, в том числе религиозным, касается разработки проекта Конституции Европейского Союза. Сначала представительный орган — Конвент, который был созван для работы над текстом проекта, а затем и некоторые политические деятели высокого ранга высказывались против включения в преамбулу Конституции упоминания о христианских корнях европейской цивилизации.

Кстати, надо заметить, что вопрос о ценностном измерении европейской интеграции подняли не религиозные круги, а политические деятели, которые в первой версии преамбулы поместили упоминание о вкладе римской и греческой культуры, а также философских течений Просвещения в созидание единого европейского пространства, умолчав о других источниках европейской цивилизации. Естественно, что у представителей религиозных кругов, не менее значимых по своей численности, возникло ощущение несправедливости и дискриминации. Поэтому все традиционные Церкви Европы выступили за внесение упоминания христианского наследия в преамбулу Конституции.

Вообще, история с проектом Конституции Европейского Союза свидетельствует о проблеме, которая давно беспокоит религиозные общины Европы. Ее можно сформулировать следующим образом: будет ли возможность у верующих людей действовать в общественной жизни, основываясь на нормах своей веры? Не погасит ли центростремительная тенденция к установлению общеевропейской идеи национально-религиозное своеобразие различных европейских народов? Это не значит, что в пику либеральному универсализму мы хотим предложить свой христианский универсализм, искореняющий другие мировоззрения и инакомыслие. Верующим людям чужд принцип «кто кого». Стоит подчеркнуть, что сегодня все традиционные религии Европейского континента признают право различных мировоззренческих групп строить свою жизнь на основе своих убеждений, но с условием, чтобы они не покушались на свободу других общностей действовать аналогично. Вывод прост: либерально-гуманистический стандарт не должен навязываться в качестве универсального, обязательного для всех. Он должен существовать бок о бок с другими типами мировоззрения, прежде всего религиозным.

Особо следует выделить проблему взаимодействия религиозных взглядов человека с теми требованиями, которые предъявляются к нему как к государственному служащему. Суть этих требований на примере американского общества прекрасно выразил профессор права Нью-Йоркского университета Бурт Ньюборн, который подчеркнул следующее: «Когда вы находитесь на государственной службе, вы уже не католик и не иудей. Вы — американец». Такой же подход можно увидеть и в европейских странах. Это указывает не только на то, что поведение человека на службе не может быть обусловлено его религиозными взглядами, но и на то, что религия уже не является источником мотивации общественно значимой деятельности. Это значит, что исключительное право на мотивацию в сфере общественных отношений закрепляется за либерально-гуманистическим мировоззрением. По сути, этот факт является признанием того, что религия сегодня не может восприниматься всерьез, что управляющее западным миром ratio относится к религиозным взглядам лишь как к «культурной традиции», которой отдается должное, но которая никоим образом не может определять сознание современного человека. Возникает парадоксальная ситуация: творцы конституции и законов, утверждая отделение Церкви от государства, способствовали тому, что с течением времени государство стало накладывать все больше ограничений на возможность свободного выражения религиозности.

При этом либерально-гуманистическое мировоззрение не отрицает религию совсем, но считает ее частным делом. Да, человек может в своей личной жизни носить соответствующую его религии одежду, справлять религиозные праздники, обучать своих детей религиозным нормам, но в общественной жизни его религия не может стать законным источником несогласия с действующими либеральными нормами. Однако развитое религиозное сознание не может позволить себе закрыться в резервации частной жизни. Если религиозные убеждения находятся у человека не на периферии его жизни, а в ее центре, то они будут непременно прорываться в общественную сферу. В этом случае действует закон цельности человека. Поэтому либерально-гуманистическое мировоззрение естественно стремится оказывать давление не только на систему мотиваций общественной жизни верующего человека, но и на нормы его религиозной жизни. Подобный нажим уже испытывают традиционные религиозные общины в некоторых европейских странах, в частности Римско-Католическая и Православные Церкви. Либеральные круги оказывают сильнейшее воздействие на традиционных христиан с тем, чтобы в их Церквах были разрешены рукоположения женщин и убежденных гомосексуалистов.

В этой связи очень характерно действие Европейского парламента, принявшего в январе 2003 года резолюцию по правам человека, в которой среди множества формулировок, касающихся разнообразных тем, присутствует призыв провести общеевропейскую кампанию за социальную интеграцию гомосексуалистов и добиваться разрешения для женщин на посещение Святой Горы Афон. Хотя эта резолюция юридически ни к чему не обязывает страны-члены ЕС, она имеет общественное звучание, через которое формируются общественные нормы дозволенного, влияющие на принятие конкретных решений.

Конечно, сегодня в Европе есть понимание необходимости защищать культурные особенности и традиции входящих в ЕС стран и народов. Об этом говорится и в статье 3 проекта Конституционного договора. Но в том-то и дело, что во многих случаях оскорбления религиозных чувств и убеждений эта норма не работает и не объясняет напряженности, возникающей вокруг подобных проблем. Дело с допуском женщин на Святую Гору Афон — лучшая тому иллюстрация. В этом случае Европейский парламент вторгнулся не просто в сферу традиции, то есть человеческого и исторического установления, а в сферу священного для христиан Божественного установления. Ведь согласно православному преданию, Сама Пресвятая Богородица установила этот запрет. Можно, конечно, исследовать эту традицию, но для искренне верующего человека повеления Божией Матери уже достаточно. Это-то как раз и непонятно для ЕСовских чиновников, потому что ссылка на священное для них не является объяснением.

Другая проблема, существующая в рамках европейского интеграционного пространства, касается практики применения права на свободу религий. Многие представители крайних либеральных взглядов предлагают трактовать право на свободу религии расширительно. По их мнению, совершенно нельзя сдерживать религиозный плюрализм. По этой логике никакое религиозное течение или религиозная организация не должны подвергаться ограничениям своей деятельности, в том числе при осуществлении миссии и общественной активности.

Конечно, каждый разумный человек понимает, что нельзя, да и невозможно заставлять кого-то верить во что-то помимо его воли. На этот счет есть хорошая русская поговорка: «Невольник — не богомольник». Каждый человек имеет право иметь свое мировоззрение. Но мы должны быть очень осторожными и внимательными к методам и целям распространения какого-либо вероучения в обществах европейских стран. Нельзя давать зеленый свет каждому, кто назвал себя религиозной организацией. Часто за безобидным названием скрываются совершенно земные цели: обогащение, достижение власти над людьми. Сегодня быть сторонником совершенно неконтролируемой религиозной деятельности — это значит подвергать себя и своих близких реальному риску.

Согласно христианскому взгляду, религиозность есть неотъемлемая часть человеческой души. Именно в этом ключе надо понимать слова древнего христианского богослова Тертулиана: «Всякая душа по своей природе христианка». Способность к религиозной вере является частью природы человека, которая также поражена грехом и может быть легко пленена сомнительными религиозными авторитетами. Поэтому она как составная часть личности человека должна охраняться от злоупотреблений со стороны нравственно нечистоплотных людей.

Можно с уверенность сказать, что многие в Европе понимают опасность новых религиозных движений. Но главная проблема по-прежнему состоит в выработке четких критериев по выявлению опасной религиозной практики. В ряде стран уже существует опыт разработки законодательства в этом направлении. И все же предпринимаемых усилий явно недостаточно, поэтому нам предстоит еще немалая работа.

Все перечисленные проблемы еще остаются нерешенными на пространстве Европейского Союза. И европейские страны, и религиозные общины государств Европы находятся только в начале пути по их осмыслению и разработке подходов к их разрешению. Очевидно, что нельзя сразу и одним махом разрешить обозначенные проблемы. От нас требуется не скорость,

а эффективность. Последнее возможно только при широком и детальном обсуждении проблем всеми заинтересованными сторонами. Поэтому первоочередная задача сегодняшнего дня состоит в том, чтобы разработать и создать механизмы диалога. И первые шаги на этом пути уже сделаны не только на межрелигиозном и межконфессиональном уровне, но церковно-политическом.

Например, широкие перспективы по созданию новых форм диалога между представителями различных мировоззрений могут открыться с принятием Конституции Европейского Союза. В статье 51 проекта Конституции ЕС признается, что статус церквей и религиозных ассоциаций регулируется национальным законодательством. Это значит, что все особенности национального развития в сфере церковно-государственных отношений будут уважаться и сохранятся. Эту норму можно только приветствовать. В той же статье, в третьем пункте, говорится о необходимости создания «открытого, прозрачного и регулярного диалога» органов ЕС с церквами и мировоззренческими организациями. Контуры этого механизма консультирования еще не ясны. У нас остаются вопросы. Например, кто из религиозных организаций будет приглашен к консультированию? В каких случаях Европейский Союз будет обращаться к религиозным организациям за консультированием: только когда нужна будет их поддержка или и в тех случаях, когда в этом будут выражать заинтересованность и сами Церкви?

С вступлением в Европейский Союз стран Балтии, на территории которых действуют церковные общины Московского Патриархата, а также с учетом значимого диаспорального присутствия в Европе, Русская Православная Церковь становится непосредственно заинтересованной в диалоге по решению общеевропейских вопросов в религиозной сфере. Мы открыты к действию совместно с другими традиционными Церквами Европы. У нас уже накоплен богатый опыт долговременных и постоянных богословских диалогов. Уже несколько десятков лет мы имеем постоянные встречи и дискуссии с традиционными протестантскими конфессиями: Церквами Германии и Скандинавии, а также с Римско-Католической Церковью. На наших богословских встречах мы много и плодотворно обсуждаем общественно значимые темы. Богатый опыт межхристианского диалога и сотрудничества мы имеем и в рамках Конференции европейских церквей.

Уверен, что достигнутые результаты межхристианских контактов свидетельствуют о том, что мы готовы совместно отстаивать наше христианское наследие в диалоге с секуляризмом и либерально-гуманистическим мировоззрением. С другой стороны, совместное действие христиан Европы способно подчеркнуть то общее, что мы имеем, несмотря на сохраняющиеся различия.

По отдельным вопросам мы можем солидаризироваться с другими, нехристианскими религиями, которые существуют в Европе и которые остаются приверженными традиционной морали. Такая работа ведется в рамках Европейского совета религиозных лидеров, созданного в 2002 году и объединяющего как традиционные христианские Церкви Европы, так и представителей мусульманской, иудейской и других религий.

Одним словом, мы обладаем серьезным потенциалом для уравновешивания централистской и плюралистической тенденций, естественно возникающих при объединении многих народов в единое политико-общественное сообщество. В этом процессе не должно быть подмен. Один мировоззренческий стандарт не должен претендовать на универсальность. Общие ценности народов Европейского Союза должны вырабатываться при учете всех исторически укорененных на территории Европы мировоззренческих стандартов.

Желаю всем нам помощи Божией в трудах по созиданию дружеских и добрососедских отношений между народами и религиозными общинами в Европе.

Варшава, 29 марта 2004 года