История духовного образования

Автор рассматривает духовную школу как важнейшую составляющую дореволюционной российской высшей школы. Действительно, Императорские академии являлись мощными центрами развития богословской науки и образования. Из духовных академий выходили не только будущие иерархи Православной Церкви и сотрудники церковных учреждений. Академии готовили преподавательские кадры для всех духовных учебных заведений и преподавателей богословских дисциплин для светских учебных заведений вплоть до университетов. Они же являлись миссионерско-апологетическими центрами и были призваны распространять и отстаивать в обществе истины православной веры, защищать Церковь от лжеучений. В.А. Тарасова подробно описывает организационное устройство академий, а также их положение в российской образовательной системе.

Начало ХХ века в истории дореволюционного духовного образования нередко называют периодом реформ. За небольшой отрезок времени академический устав пересматривался четыре раза. Курс реформ менялся порой столь радикально, что новые требования подчас перечеркивали все лучшее, что достигали духовные академии вследствие преобразований. С 1905 по 1917 годы концепцию академического образования пересматривали четыре Комиссии (1905, 1909, 1911 и 1917 гг.). Идейная борьба, развернувшаяся вокруг академической реформы, стала своеобразным зеркалом, отразившим все многообразие проблем церковной и общественной жизни тех лет.

Автор дает подробную характеристику основным идейным течениям в церковно-академической среде конца XIX — начала ХХ века, проводит параллели с событиями в обществе и государстве того времени. Движение за преобразование высшей Духовной школы началось в русле общественного движения за демократизацию государственного устройства. Вначале студенческие, а затем и профессорские обращения к Святейшему Синоду

с просьбой о распространении на Духовные академии университетской автономии явились в начале ХХ века отправной точкой процесса академической реформы. Причина развития «автономистских» взглядов крылась в принципиальном неприятии большой частью церковно-академического общества основ Устава 1884 года. Порядок, действовавший в высшей Духовной школе, воспринимался «автономистами» как главное препятствие

к реализации ее научных задач. Многим будущее академий виделось в преобразовании их в некие научно-исследовательские богословские центры или даже в присоединении к университетам на правах факультетов. Естественно, подобная широта взглядов требовала более свободного Устава, нежели академический Устав 1884 года. В результате, когда представилась возможность, «автономисты» стали требовать предоставления Духовным академиям автономии, которая выражалась бы, во-первых, в освобождении школы от архиерейского контроля, во-вторых, во введении принципа выборности всех должностных лиц, и, в-третьих, в  расширении прав советов. Вся дальнейшая деятельность «автономистов» целиком основывалась на этих трех «китах» академической свободы.

Но то, что «автономисты» считали панацеей от всех академических болезней, для другой части церковно-академической общественности представлялось губительным. «Охранители» полагали, что спасение Духовной школы от ветра революционных перемен возможно лишь при условии сохранения существующих принципов академического устройства.

Была и третья группа церковно-академических деятелей, мнение которых по ряду принципиальных вопросов не совпадало

с позициями ни «охранителей», ни «автономистов». В.А. Тарасова называет эту группу академических деятелей «неопатристами». По их мнению, богослов — это не кабинетный ученый, не защитник богословских схем, а подвижник, осуществляющий богословие в своей жизни. Принципиально новый подход к целям и задачам высшей Духовной школы выразился в требовании «неопатристов» удалить из академий дух светскости, проникающий в нее по вине профессоров-рационалистов.

В приложении под заголовком «Памяти почивших наставников» дается список академических преподавателей — ординарных и экстраординарных профессоров, доцентов и исполняющих должность доцента — всех четырех духовных академий исследуемого периода (Казанской, Киевской, Московской, Санкт-Петербургской). Следует отметить, что это первый опыт составления полного списка преподавателей академий конца XIX — начала ХХ века. В списках даны краткие биографические данные и краткий перечень основных научных работ деятелей академической науки.

Очевидным достоинством книги является язык повествования. Автору удалось без ущерба для научной стороны монографии сделать работу доступной и интересной для самого широкого круга читателей.