Центру Иринея Лионского исполняется десять лет

5 сентября 2003 года Центру сщмч. Иринея Лионского исполняется десять лет. За это время Центром подготовлены сотни публикаций о деятельности тоталитарных сект. В последние годы Центр во взаимодействии с епархиальными управлениями, местными администрациями и центрами информирования о сектах проводит научно-практические конференции. Центр выпускает журнал “Прозрение” (приложение к “Журналу Московской Патриархии”). Его бессменный руководитель — профессор Александр Леонидович Дворкин, заведующий кафедрой сектоведения Свято-Тихоновского института.

— Александр Леонидович, накануне юбилея стоит вспомнить о том, как был создан ваш Центр...

— Когда я возвращался в Россию из Америки, то и не предполагал, что буду заниматься сектами. Я занимался историей Церкви и собирался продолжать эту работу в России, хотел преподавать в православных образовательных учреждениях. Я приехал в Москву 31 декабря 1991 года. У меня были с собой рекомендательные письма от протопресвитера Иоанна Мейендорфа, который направил меня к игумену Иоанну (Экономцеву) и посоветовал связаться с катехизаторскими курсами, которые потом переросли в Свято-Тихоновский богословский институт. Ими руководили протоиереи Владимир Воробьев и Валентин Асмус.

— И тем не менее от академической работы вы довольно скоро перешли к антисектантской тематике. Почему?

— В отделе катехизации и религиозного образования отец Иоанн (Экономцев) направил меня работать с протоиереем Глебом Каледой. Отец Глеб спросил меня, что я знаю и что умею, и предложил мне заняться проблемой распространения сект. “В силу того, что вы жили на Западе и знаете западные реалии и иностранные языки, мне кажется, что было бы очень полезно, если бы вы занялись проблемой сект, которые у нас сейчас в большом количестве, и поскольку многие из них пришли с Запада и там они уже известны, вы о них знаете больше, чем мы” — сказал отец Глеб. Но тогда я наотрез отказался.  Мне показалось, что это абсолютно не мое, что мне это не интересно. Я видел себя историком и человеком кабинетным. Однако вскоре к нам в отдел стали приходить родители детей, попавших в секты,  и отец Глеб единственный их выслушивал. Как-то он пригласил меня на эти беседы, в основном они были по поводу Богородичного центра, который тогда активно разворачивал свою деятельность. И когда я услышал, что рассказывают эти несчастные люди, меня поразило, насколько  то, что они говорили, было похоже на ересь монтанизма, которая была во II веке, и я вмешался в разговор и сказал, что такое было уже у монтанистов, и они меня пригласили сказать то же самое на встрече с чиновниками  Правительства Москвы.

Вот так постепенно я стал заниматься сектами и параллельно  преподавал историю Церкви. Через какое-то время я понял, что совмещать это невозможно, у меня просто не хватает времени.

— Как за прошедшее десятилетие изменилась ситуация с сектами у нас в стране?

— Тогда в деятельности сект был накопительный период — все были на улицах, за два доллара можно  было нанять стадион. Сектам нужно было набрать первоначальную людскую массу. Сейчас период, когда некоторое количество накоплено и, соответственно, можно наращивать мускулы, создавать лоббирующие структуры, скупать недвижимость, заявлять о себе как о реальном и непотопляемом факторе российской действительности, требовать повышения собственного статуса и так далее. Если на этом этапе секты закрепятся, значит, на  следующем этапе секты будут подавать в суд, распространять свое влияние через структуры власти.

— В последнее время вы много говорите о проблемах внутри Церкви и связываете их с сектантским мировоззрением. Это реальная угроза?

— Церковь — живой организм, поэтому проблемы внутри Церкви есть неизбежно. Работа с сектами дает возможность распознавать опасные тенденции, которые происходят внутри Церкви,  которые являются извращениями учения Церкви. Мы занимаемся теми или иными проблемами постольку, поскольку к нам приходят пострадавшие, жалуются,  рассказывают о сломанных судьбах. Сейчас количество пострадавших от некоторых псевдоправославных деятелей приблизилось к количеству пострадавших от известных тоталитарных сект. Поэтому мы неизбежно будем этим заниматься. Эта проблема еще раньше, чем с ней столкнулись мы, была осознана нашим священноначалием. Я только думал этим заниматься, и тут вышло синодальное постановление о младостарчестве.

— Как вы можете оценить работу Центра за истекшие десять лет? Какие планы на будущее?

— За десять лет работы Центра мы провели около десяти крупных международных конференций в России и на Украине, участвовали в бесчисленном множестве конференций в ближнем и дальнем зарубежье,  выступали на слушаниях в Бундестаге, на заседании правительственной комиссии во Франции, читали лекции в зарубежных и отечественных университетах. Мы постоянно занимаемся консультативной деятельностью и издаем журнал “Прозрение”, антисектантское приложение к “Журналу Московской Патриархии”. Мне кажется, нам удалось главное — закрепить в сознание общества понятие “тоталитарные секты” и понимание той опасности, которую они представляют. Сегодня люди знают о сектах, многие знают, чем секты занимаются и что это плохо, журналисты много и в правильном ключе пишут о сектах. До этого времени у Центра был статус кафедры сектоведения при Свято-Тихоновском богословском институте. Недавно мы зарегистрировались еще и как частная организация, которая называется “Центр религиоведческих исследований”. В ближайших планах — большая международная конференция, которую мы планируем провести осенью 2004 года в Новосибирске. Мы начали работу по реорганизации нашего интернет-сайта с тем, чтобы это был полноценный портал. Но в  первую очередь мы, как и раньше, будем заниматься научной деятельностью, сбором и оценкой информации, созданием той теоретической базы, на основе которой возможно противостояние тоталитарному сектантству не только в нашей Церкви, но и во всем обществе. И, конечно, исследовательская и консультационная работы, которые являются для нас основными.

Беседовала Мария Ельцова