Фотограф Патриарха

— Сергей Николаевич, расскажите, пожалуйста, немного о себе.

— Я родился в Москве. Мое детство прошло в поселке Внуково. После окончания школы поступил в авиационное училище в городе Кирсанове Тамбовской области. Там я одновременно и учился, и проходил военную службу. В 1985 году закончил училище и поступил на работу по распределению на Внуковскую авиационно-техническую базу.

— Когда вы начали заниматься фотографией?

— Фотография — это мое детское увлечение. Мой первый фотоаппарат я хорошо помню. Мне его подарили в 14 лет. Назывался он «Этюд». Этот фотоаппарат на вид был детский, но снимал на широкую пленку. Правда,  широкую пленку в те годы достать было очень сложно — надо было искать ее по магазинам. Я учился фотографировать сам. Сам и проявлял и печатал. Родители спят, а я до утра в ванной проявляю. Это были чисто практические знания. По теории фотографии я читал книги и журналы.

— Как вы стали фотографировать церковную тематику?

— Вначале я снимал все подряд: людей, животных, здания. Но однажды я побывал на экскурсии в Московском Кремле и был поражен красотой архитектуры Кремлевских соборов. В нашем поселке Внуково никогда не было храма. Ближайший храм — в Переделкино, на Патриаршем подворье. Неподалеку, в деревне Изварино, тоже был храм, но в те годы он использовался под склад киностудии «Мосфильм» и представлял собой горькое зрелище. По дороге из Москвы домой я проезжал мимо храма Архангела Михаила в Тропарево, который стоял под куполами, но давно не ремонтировался и вид имел унылый. Но с тех пор, как я увидел соборы Московского Кремля, я стал совсем по-другому относиться к храмовому зодчеству. Мне стала открываться красота даже в самом, на первый взгляд, неприметном храме. Очень большое впечатление произвело на меня посещение Троице-Сергиевой лавры. Я впервые увидел, как идет церковная жизнь. В 1992 году я познакомился с отцом Иаковом, насельником Троице-Сергиевой лавры, и с ныне покойным отцом Иосифом Шапошниковым, который был настоятелем храмов на Варварке. Они оба интересовались фотографией, и мы подружились. Они сыграли большую роль в моей церковной жизни. С тех пор я стал ходить на богослужения Патриарха в соборы Кремля, где меня совершенно поразила служба и особая духовная атмосфера. Я до сих пор помню свои первые впечатления: народу — море, и все ждут Патриарха, а потом подходят под благословение с каким-то особым чувством. Я фотографировал службу, Святейшего, верующих...

— В чем особенность вашей нынешней  работы?

— В 1996 году я поступил в Издательский Совет и стал уже официальным фотографом Святейшего Патриарха. Святейший Патриарх заинтересованно относится к фотографии. На что-то я спрашиваю его благословения, о чем-то могу с ним посоветоваться. Но чаще всего Святейший говорит: «Хорошо, делайте, вы специалист».

Фотографировать церковные мероприятия — это непростая работа. Человеку, не знающему службу, снимать во время богослужений очень сложно. Обычно он начинает снимать все подряд. Но если ответственно подходить к этой работе, то надо знать те моменты, которые действительно можно снимать и которые снимать нельзя. Я думаю, что ни один даже самый лучший кадр не стоит того, чтобы мешать ходу богослужения.

Сегодня на наших глазах происходит возрождение церковной жизни, и для меня большая радость и особая ответственность — запечатлевать историю, зная, что эти материалы могут быть востребованы и через 10 лет, и через 50.

— Как Святейший Патриарх относится к вашим работам?

— Я показываю Святейшему свои фотографии, и он с интересом их просматривает, отмечая удачи. Своим лучшим снимком я считаю тот, где Святейший с голубем. Патриарх тоже его отметил. Но это снимок особенный. Наверное, тут была помощь Божия. Это было на Благовещение. Мы тогда принесли стремянку на площадь перед Благовещенским собором, забрались на нее и стали снимать. Когда Святейший вышел из собора на паперть, ему дали двух голубей. Я телеобъективом ловлю кадр и чувствую, что пленка заканчивается. Святейший подбросил голубя и отпустил, но голубок не улетел, а стал порхать возле его руки. Я поймал момент и сделал снимок, потом еще раз нажал на кнопку — а пленка уже закончилась. Такой вот получился уникальный кадр. Другой особенный снимок — это тот, на котором Святейший стоит перед престолом, а на престол падает из окна алтаря луч света. Как получаются такие кадры, я не могу сказать. Просто я вот так увидел — и скорее за фотоаппарат. Правда, ждал момента, чтобы все вышли из алтаря. И волновался, конечно, чтобы облачко не зашло, чтобы луч не пропал. Но, слава Богу, была очень ясная погода, и луч не пропал.

После каждый поездки стало уже традицией делать Святейшему альбомы, чтобы оставалось что-то на память.

— Как технически построена ваша работа?

— Существует программа для служебного пользования, в которой расписано, где Патриарх будет служить, где и когда будут проходить встречи. Согласно этой программе мы и действуем. Я всегда прихожу на место съемок чуть раньше Святейшего Патриарха. Бывает, когда одно мероприятие за другим, мы переезжаем за Патриархом с места на место, тогда, конечно, бывает сложно, приходится успевать. Если говорить о поездках, то в Патриархии существует служба протокола, аккредитация. По прибытии на место нам выделяют транспорт, и мы начинаем работать согласно запланированной программе.

— Вы уже много лет снимаете Святейшего Патриарха. Видите его и во время богослужений, и на приемах, и на встречах с людьми, и в поездках. Какие моменты вам особенно запомнилось?

— Конечно, каждая поездка со Святейшим — это целое море впечатлений. Меня всегда поражает выдержка Святейшего Патриарха, его особое спокойствие. Я каждый раз вижу, как народ встречает Святейшего: люди тысячами приходят на богослужения, на крестные ходы. Но особенно мне запомнился тот момент, когда мы в 1999 году летали в Югославию. В то время натовские войска бомбили Белград. И как встречал югославский народ Святейшего Патриарха Московского и всея Руси! Богослужение в храме преподобного Саввы Сербского, потом великим ходом пошли на площадь перед собором, где было 60 тысяч человек. Для чего они собрались? Все ждали, что приезд Патриарха разрядит ситуацию. И та миротворческая работа, которая тогда была проведена, сыграла огромную роль в том, что бомбежки прекратились.

беседовала Мария Виноградова