Время перемен

В феврале был принят федеральный закон о государственной аккредитации духовных учебных заведений. До сих пор квалифицированные специалисты в церковно-научной области — богословы, библеисты, церковные историки, — которые вполне могли бы преподавать в государственных вузах, формально не имели на это право, поскольку государственного признания у их дипломов не было. Сегодня появилась реальная возможность исправить эту ситуацию. О своих взглядах на развитие современного духовного образования рассказывает игумен Петр (Еремеев), доктор богословия, проректор Хабаровской духовной семинарии.

— Отец Петр, станет ли, по вашему мнению, принятый недавно закон о госаккредитации духовных учебных заведений историческим шагом в развитии системы духовного образования?

— Это действительно большой шаг вперед. Во-первых, студенты духовных учебных заведений теперь смогут получать дипломы государственного образца. Выпускник семинарии, иконописной или регентской школы с таким дипломом легко сможет устроиться на работу в гуманитарной сфере, например, учителем в школу или иное светское образовательное учреждение. Учитывая дефицит сельских учителей, можно рассчитывать на положительное влияние на образовательную среду учителя-священника или его супруги. Во многих епархиях уже имеется такой положительный опыт.

Во-вторых, аккредитованное духовное учебное заведение, диплом которого признается государством, становится полноценным членом отечественного вузовского сообщества. По сути, только теперь, с принятием закона, происходит реабилитация духовного образования в нашей стране. Ведь с революции 1917 года и до сих пор академии и семинарии существовали за границами национального образования. Их статус, равно как и статус их выпускников, у всех вызывал вопросы. Этот факт вопиющей социальной несправедливости требовал решения.

С принятием закона семинарии получают возможность выбирать путь дальнейшего развития: ограничиться лицензией и сохранить свой сегодняшний статус или пойти на аккредитацию. Теперь наши духовные школы могут на деле доказать, что их уровень образования вполне вузовский. За неимением других, государственные стандарты по направлению и специальности «теология» на данном этапе вполне приемлемы для аттестации и аккредитации по ним семинарий и академий. В дальнейшем наши духовные школы могут и должны включиться в работу по доработке этих стандартов.

— Нет ли опасности, что государственная аккредитация отрицательно повлияет на содержание церковного образования?

— Аккредитация повлияет скорее на организационную сторону нашего образования. Но влияние это не стоит драматизировать. Российская национальная образовательная система сегодня ориентируется на Болонскую модель получения высшего образования и подготовки научных кадров: бакалавриат, магистратура и следующие за ними аспирантура и докторантура. Уже почти повсеместно в высшей школе на смену стандартам по специальности, действовавшим до последнего времени, пришли бакалаврские и магистерские стандарты.

Духовная семинария в настоящее время реализует образовательный стандарт по специальности, за которым, по логике, должна следовать аспирантура. В нее де-факто превращается академия, исторически следующая за семинарией. Но, превращая академию в учреждение послевузовского образования, семинарский стандарт упраздняет академию как учебное заведение.

Между тем Болонская модель позволяет сохранить традиционную структуру духовного образования. Упрощенно это выглядит следующим образом: семинария — бакалавриат (специалист на переходный период), академия — магистратура, в академии действует аспирантура и докторантура. Подготовка духовных учебных заведений к аккредитации позволит еще раз вернуться к этой проблеме и наконец решить ее.

— Достаточно ли сегодня в России духовных школ?

— Если считать семинарии, то у нас сейчас в стране их порядка 30. С точки зрения общего числа православных россиян — это мало. Другой вопрос — качество образования в семинариях и условия их деятельности. Здесь я бы выделил две существенные проблемы.

Первая — самая главная — отсутствие порой должной материальной базы для развития духовных учебных заведений. Лишь в некоторых епархиях вопрос материального обеспечения семинарий стоит на одном из первых мест. К  сожалению, в ряде регионов они все еще финансируются по остаточному принципу, если вообще финансируются. Нередко при этом географически семинарии расположены весьма близко друг к другу, что не всегда оправдано потребностями сегодняшнего дня.

Образование — дорогое удовольствие, это необходимо понять всем, кто хочет всерьез заниматься созданием и развитием духовной школы. Без достойной оплаты труда преподавателей, без финансирования исследовательской деятельности, без развития издательской базы и регулярного обновления библиотечного фонда, без соответствующих  условий общежития студентов и проживания преподавателей создать полноценное духовное учебное заведение невозможно.

Вторая проблема, которая до сих пор еще не решена, это вопрос обеспечения семинарий педагогическими кадрами. Академий у нас на всю страну только две — Московская и Санкт-Петербургская, поэтому выпускников их отделений пока не хватает на все семинарии, да они особо и не хотят ехать на периферию трудиться. Но думаю, что это временные трудности.

Есть еще одна проблема — отсутствие в нашей Церкви общей заботы и участия в развитии духовного образования. Все еще часто приходится слышать, что попечение о духовном образовании — это дело священноначалия. Церковное сознание, к сожалению, все еще не усвоило, что это общая и главнейшая задача.

— Отец Петр, вы защитили две диссертации по истории духовного образования в России. Можете ли вы дать оценку процессам, происходящим сегодня в этой сфере?

— Изучать историю интересно и полезно — всегда можно проанализировать и усвоить опыт предшествующих поколений. Изучая историю богословского образования, различные реформы в этой области, которые проводились в конце XIX — начале XX века, весьма полезно сопоставить исторические факты с событиями сегодняшнего дня, поскольку тогда, как и сегодня, духовная школа стремилась соотнести свое развитие с актуальными задачами церковной деятельности.

Действительно, многие процессы похожи. Задача духовных учебных заведений сегодня, как и столетие назад, — готовить таких священнослужителей, которые, живя в современном обществе и оставаясь преданными Христу, будут благовествовать миру на доступном языке, приобщая россиян к благодатной жизни Церкви. Именно поэтому, оценивая духовное образование на современном этапе, нужно иметь в виду, что оно имеет глубокую связь с дореволюционной духовной школой. Эта связь  выражается в памяти и уважении к трудам поколений тружеников церковной науки дореволюционного периода и трагической, но яркой подвигами духа советской поры. Сама современная двухуровневая система духовного образования — семинария, академия — и принцип построения многих учебных курсов духовной школы происходят из дореволюционной традиции духовной школы.

Главное событие последних лет в церковной образовательной сфере — подходящая к завершению реформа духовного образования. В  положительных плодах реформы, проходящей под непосредственным патронажем Святейшего Патриарха, отражается большая внутренняя работа церковного образовательного сообщества, цель которой — сохранить традиции духовной школы и вместе с тем сориентировать семинарии и академии на решение современных задач.

— Каков ваш прогноз по дальнейшему развитию православной образовательной системы?

— Очень даже позитивный! Сегодня я вижу реальные изменения в alma mater — Московской духовной академии. Студенческая инициатива и деятельность молодых преподавателей становятся все более востребованными, уже видны реальные сдвиги по целому ряду научных направлений.

В духовном образовании сейчас время перемен и атмосфера ожидания. Меня особенно радует сегодня то, что академия смогла преодолеть  наметившийся было разрыв поколений в преподавательской корпорации. На академических кафедрах, в «Православной энциклопедии» уже работают молодые церковные ученые — интересные, самоотверженные, перспективные. И точно такое же поколение студентов мы видим в академических аудиториях: эти студенты знают, для чего они пришли в высшую духовную школу.

Понимая, что Московская духовная академия задает тон в развитии духовного образования нашей Церкви, я убежден, что и региональные школы очень скоро выйдут на должный уровень развития.

— И в завершение скажите, как «заставить» батюшку «со стажем» получить высшее духовное образование?

— Я всю свою непродолжительную жизнь воспринимал как закон пословицу «век живи — век учись». Мне кажется, она особенно актуальна в отношении священства. Безусловно, главное для пастыря — быть духовным светочем, наставником и путеводителем к Богу, но вопрос его образования также важен. Большинство знакомых мне верующих людей — мирян или уже священников — это христиане, пришедшие к вере в сознательном возрасте. И в большинстве случаев их обращение ко Христу стало результатом искреннего и понятного слова священнослужителя.

Можно сказать, что получение высшего духовного образования подтверждает право священнослужителя учить. А ведь по слову Спасителя мы должны именно научить, а лишь затем крестить. Священнослужитель, который не в состоянии ответить на вопросы по катехизису или Священному Писанию, — это, по меньшей мере, странно.

Вопрос получения священнослужителями высшего духовного образования мы вообще не обсуждаем, он уже решен Архиерейским Собором, и решен положительно. По большому счету, это вопрос церковной дисциплины.

Беседовал Михаил Романов