Последние дни жизни святителя Антония и его почитание

Митрополит Антоний был невысокого роста, но представительного вида, в последние годы жизни — даже величественного, приятные черты лица его имели печать серьезности; проницательные, живые и ласковые глаза всегда располагали к нему. Нередко на службе и после многие видели его “полузакрытые очи, полные слез”, которые “катились по седой длинной бороде”. Голос он имел ясный, говорил с незначительным малороссийским акцентом, до самой кончины читал и говорил внятно, имел хороший слух. Никто не видел, чтобы Антоний смеялся, хотя часто его лицо умилялось радостью или улыбкой.

В последний год своей жизни, будучи уже больным, митрополит Антоний освятил два храма, находящиеся в 200 километрах от Воронежа: в Дивногорском монастыре — во имя Рождества Иоанна Предтечи и в хуторе Гнилом Острогожского уезда — в честь Преображения Господня, действующие в настоящее время. Накануне своей кончины он посетил храм и молился в алтаре, занимался епархиальными делами. 17 декабря вечером исповедался, попросил отслужить в своем кабинете молебен с водосвятием, на следующий день приобщился Святых Таин, но прийти в храм уже не смог. 19 декабря святитель передал все дела по управлению епархией своему викарию — епископу Острогожскому Елпидифору (Бенедиктову). Ночь под 20 декабря провел в молитве, утром соборовался, велел раздать щедрую милостыню нищим и отослать почтой денежные пособия бедным, живущим вне Воронежа. Продиктовал духовное завещание (известное как “Духовное завещание святителя Антония II, архиепископа Воронежского, своей пастве”, которое, оставшись без его подписи, не получило статуса формального акта, но по силе своего нравственного воздействия напоминало и во многом воспроизводило завещание святителя Митрофания) и подписал последнее письмо на имя Государя. 20 декабря в полдень благословил присутствующих и, по окончании чтения отходной, тихо и мирно отошел ко Господу. Первая панихида была отслужена епископом Елпидифором, священником Е.Светозаровым, ректором семинарии архимандритом Симеоном (Авдуловским), профессорами семинарии священниками П.Эсманским, И.Дагаевым, кафедральным протоиереем М.Подзорским, ими были произнесены слова искреннего уважения о приснопамятном иерархе, позже напечатанные отдельными изданиями и в жизнеописаниях Антония. Панихиды по святителю были отслужены по всей России; в Санкт-Петербурге заупокойное богослужение возглавил первенствующий член Священного Синода митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Антоний (Рафальский) в сослужении епископа Ревельского Нафанаила (Савченко) и 30 священнослужителей. В Москве служение возглавил святитель Филарет (Дроздов). 27 декабря после заупокойной литургии было совершено погребение в Благовещенском соборе Митрофанова монастыря в склепе возле усыпальницы святителя Митрофания. Над местом погребения была положена чугунная плита: Антоний завещал похоронить себя при самом входе в церковь (вне ее) с западной стороны, не ставя никакого памятника, “да вся приходящая попирают меня ногами”, без дорогих архиерейских украшений, в схимонашеском образе. В 1914 году, тщанием архимандрита Александра (Кременецкого) и А.А. Полянского, на пожертвования почитателей памяти Антония были устроены над могилой часовня-усыпальница и мраморное надгробие, учреждено целодневное служение панихид.

Из многих добродетелей, роднивших Антония по духу со святителями Митрофаном и Тихоном, особенно следует отметить его молитвенный непрестанный подвиг и щедрую благотворительность: “засиял на свещнице церкви Воронежской третий светильник благочестия”. По отзывам современников, Антоний был энергичным и смиренномудрым, правосудным и благостным, являя собой удивительно “полный, отрадный, идеальный образ архиерея”. Еще при жизни Антония — “жителя из села Божией Матери, Лавры ее Печерской постриженника”, как он сам себя называл, многие современники почитали его святым. Преподобный Серафим Саровский питал к Антонию особенное благоговейное отношение, часто направлял богомольцев за духовным советом в Воронеж и называл Антония не иначе, как “великим архиереем Божиим” и своим “старшим братом”, хотя они ни разу не встречались. Известно глубокое почитание Антония святителем Московским Филаретом (Дроздовым) и дивеевской блаженной Пелагией Ивановной Серебренниковой.

Будучи еще в начале своего иноческого пути, Антоний пользовался покровительством и уважением митрополитов Киевских и Галицких Самуила (Миславского), Иерофея (Малицкого), Серапиона (Александровского), Гавриила (Бодони-Банулеско), Московского и Коломенского Платона (Левшина). Позже Антоний имел братские отношения с архиепископом Донским и Новочеркасским Игнатием (Семеновым), своим преемником по Воронежской кафедре, и архиепископом Казанским и Свияжским Филаретом (Амфитеатровым), впоследствии митрополитом Киевским и Галицким. Частыми собеседниками и желанными гостями Антония были архиепископы Ярославский и Ростовский Евгений (Казанский), Тверской и Кашинский Григорий (Постников), а также Астраханский и Енотаевский Виталий (Борисов-Жегочев), Тамбовский и Шацкий Арсений (Москвин), Экзархи Грузии Евгений (Бажанов) и Исидор (Никольский), бывший Казанский и Свияжский Владимир (Ужинский), Орловский и Севский Смарагд (Крыжановский), Новочеркасский и Георгиевский Афанасий (Телятьев), Курский и Белгородский Илиодор (Чистяков), епископ Екатеринославский и Таганрогский Иннокентий (Александров), епископ Чигиринский Варлаам (Успенский), викарий Киевской епархии, греческий митрополит Агафангел и архиепископ Фаворский и Ливанский Иерофей.

В наибольшем духовном сродстве Антоний состоял с киевскими подвижниками иеросхимонахом старцем Парфением (Краснопевцевым) и своим духовным отцом иеросхимонахом старцем Вассианом (Балашевичем). В святости Антония не сомневались и современники, почитавшие святителя и пользовавшиеся его советами и покровительством. Среди них — Христа ради юродивые и старцы Задонские: Антоний Алексеевич Монкин, Евфимия Григорьевна Попова (в монашестве Евгения), Матрона Наумовна Попова (в монашестве Мария), иеросхимонах Нафанаил (Остапов) и затворник Георгий Алексеевич Машурин (в монашестве Стратоник); сезеновский затворник Иоанн и белогорская блаженная старица-пещерокопательница Мария Шерстюкова. Известны слова архиепископа Воронежского и Задонского священномученика Тихона (Никанорова), произнесенные в 1915 году: “Святитель Антоний — накануне своего прославления”. К памяти Антония с благоговением относилась великая княгиня преподобномученица Елисавета Феодоровна Романова.